Введение, часть 4.

Справедливости ради надо отметить, что основу для существования в теоретической экономике принципа классовости изначально заложил не К.Маркс своей трактовкой трудовой теории стоимости, а более ранние мыслители. В частности, «Кантильон внес в экономическую науку привычное ныне деление общества на три основных класса: земельных собственников, наемных работников и предпринимателей. Две последние категории он различал по типу дохода: фиксированный доход – у наемных работников…; нефиксированный (неопределенный) доход – у предпринимателей…». Однако независимо от истоков этого принципа теоретическая экономика внесла немалую лепту в его дальнейшее обоснование и поддержание. Тем самым она изначально расставила большие группы людей (классы) по разные стороны воздвигнутой этим постулатом революционной баррикады, обосновав систему распределения доходов для одних в составе издержек производства (себестоимости), для других – оставив в составе прибавочной стоимости, тем самым навязав обществу этот каннибалистический принцип построения благополучия одних за счет непрестанного подавления этой возможности у других.

Хотя весьма почтенные и разумные представители человечества уже в середине прошлого века пытались подсказать людям, что экономическая теория должна, во всяком случае в настоящее время, развиваться в направлении создания единой внеклассовой экономической теории, однако классовость живуча. И от этого, в первую очередь, страдают неимущие, обездоленные люди и страны, которые в силу заложенного в сознание власть имущих принципа классовости экономики и общества, поддерживают тенденцию расслоения доходов в ожидании неизбежного революционного исхода в развитии событий, а потому мощью всех своих ресурсов постоянно ведущие перманентную войну против своих классовых противников, не способные выйти из того классового обличья, которое было им задано теоретиками марксизма. В то время как опять-таки с высоты сегодняшнего дня ясно, что классовость общественных отношений, способная перерасти в антагонизм классов, скорее исключение, чем правило. То есть классовость – это частный случай формирования производственных и внепроизводственных отношений в обществе. И потому начало искоренению этого принципа должна положить экономическая теория, обосновав иную, гуманную по отношению к людям любого социального положения систему распределения доходов во имя социальной же гармонии человечества.

И надо же! По сути дела, вся закавыка классовости задается целенаправленной трактовкой авторов трудовой теории стоимости формулы стоимости товара, которую можно записать в виде:

где W – стоимость товара; с – «постоянный» производственный капитал (средства производства, состоящие из средств и предметов труда); d – добавленная, или вновь созданная стоимость.

Причем, добавленная стоимость, якобы, создается трудом наемного рабочего и потому

где v – «переменный» производственный капитал, или меновая стоимость наемного работника (зарплата); m – прибавочная стоимость (прибыль). Переменным капиталом v назвали в силу чудесного свойства живого труда наемного работника создавать добавленную стоимость с соответствующим приращением в виде прибавочной стоимости.

На самом деле, сегодня очевидно, что не живой труд создает прибавочную стоимость, а научно-технический прогресс, источником которого и, следовательно, источником прибавочной стоимости (прибыли), является интеллект человеческого общества в целом и интеллект каждого человека в отдельности.

А что значит интеллект общества и научно-технический прогресс в отношении производства, объяснять сущность которого призвана экономическая теория? Это значит – новая техника, новая технология, новая организация и т.п. Следовательно, возникновение прибавочной стоимости надо приписать не труду, а средствам производства – станкам, технологическим линиям и т.п. Тогда, формула (0.1) должна быть переписана по-другому, а именно:

Как видим, в этой трактовке классовость исчезает, потому что наемный работник здесь, как бы, не причем и соответственно прибавочная стоимость ни у кого не экспроприируется. Потому нет места для классовых разногласий. Политэкономия становится внеклассовой.

На самом деле, конечно указанное здесь не совсем корректно с научной точки зрения, хотя, по сути дела, в упрощенной трактовке здесь все верно. Однако оставим научную трактовку образования прибыли в экономике для изложения в основном тексте монографии, а здесь приведем слова М.И.Туган-Барановского: «Установленное Марксом различие постоянного капитала и переменного капитала не имеет, следовательно, определенного смысла, не служит ни для каких познавательных целей, поскольку дело идет об объяснении феномена прибыли и должно быть решительно отброшено.

Научная ценность различных составных частей теории прибыли Маркса оказывается, таким образом, далеко не одинаковой. Как теория социальной природы прибыли, теория Маркса оказывается совершенно правильной и является одной из главных заслуг Маркса в теории экономической науки; как теория эксплуатации рабочего капиталистом она также должна быть принята; но как теория факторов, определяющих высоту процента прибыли, как теория распадения капитала на постоянную и переменную часть, она не имеет никакой научной ценности и должна пасть. Причиной неудачи Маркса явилось его стремление рассматривать прибыль, как феномен ценности и, в частности, трудовой ценности».