Социальные нормы. Часть 4.

Нормы и то, как проходит торг.

Социальные нормы, опосредованные полом, возрастом и семейным положением, зачастую определяют, как члены семьи должны себя вести. Во многих сообществах напористое и шумное поведение со стороны мужчин и мальчиков признается более терпимым, чем со стороны девочек и женщин. А среди женщин настойчивость приемлема более для старых женщин, чем для молодых; более для матерей, чем для жен; более для дочерей, чем для невесток.

Таким образом, нормы гендерного поведения устанавливают предельные рамки для формы, которую может принять торг, в том числе и на рынке. Торговля рыбой в Южной Индии, например, оправдывая свою вошедшую в поговорку репутацию, как правило, связана с шумным спором и агрессивным маркетингом. Женщина, зарабатывающая на жизнь таким способом, рискует быть прозванной мужеподобной, и ее поведение не будет использовано в качестве модели для подражания ее образованной дочерью. (Kalpana Ram 1989) Ранее подобное поведение женщины, торгующей рыбой, могло рассматриваться мужчинами из деревни как провоцирующее сексуальную агрессию, словесные или физические оскорбления. (Rahul Roy, Saba Devan 1988).

Также и в семье, приемлемые для общества конструкции женского поведения влияют на способность женщин торговаться. Например, Тибето-бурманские женщины в Непале, не ведущие затворнический образ жизни, располагают существенной свободой передвижения и являются важными и заметными участниками всех типов экономической активности, включая сельское хозяйство и торговлю. Но даже они являются объектом воздействия тонких аспектов гендерных различий в поведении. Эти нормы воздействуют, среди прочих факторов, на способность женщины отстаивать свои права, включая претензии на имущество внутри семьи.

В качестве иллюстрации рассмотрим описание от первого лица (Kathryn March 1988) действий Тамангской (Тибето-бурманской) женщины по имени Нхану, когда собственность ее семьи подверглась разделу. Нхану оставила в родительском доме дорогостоящую бронзовую чашу для питья, купленную на выручку от ее торговых поездок. Она следующим образом описала события, происходившие после смерти отца, когда братья делили семейную собственность:

Я тихо села, не говоря ни слова, просто сидела и смотрела, как каждый из них берет свою долю из семейного имущества.
[Про себя.] Бронзовая чаша для питья, которую я купила тогда в Катманду, взята моим младшим братом Бусру в качестве его доли в отцовском имуществе.
Хорошо! Пока они делили имущество, я подумала про себя: «Ох! Моя бронзовая чаша, та, что я купила в результате моих поездок в Керонг и Канманду, отдана Бусру в качестве доли в отцовском имуществе!» Но я продолжила тихо сидеть.
[Явно.] И тут мой второй младший брат поднялся, чтобы взять свою долю в имуществе. Он сказал: «Эта бронзовая чаша должна быть отдала Старшей Сестре. Она купила ее на галлон соли, который получила после поездки в Керонг. Единственной вещью, которую она купила на ту соль, была эта чаша. Эта чаша – ее. Она не потратила на ту поездку ни гроша (семейных денег).»
И тогда, прямо тогда, он подошел и одним движением руки вынул бронзовую чашу для питья и поставил ее отдельно для меня.
Когда он кончил говорить, они отдал ее мне, и я смогла забрать эту чашу с собой.