Торг и внутрисемейные гендерные отношения. Часть 4.

Эти «вложенные внутрь семьи» личные сферы, в которых отсутствует кооперация внутри хаузхолда, могут также определяться раздельными полуавтономными локусами производства и потребления (выходящий Michael Carter, Elizabeth Katz; Katz 1992).

В Katz 1992 была также представлена альтернативная «модель взаимных требований», в которой каждый член семьи имеет отдельных поток доходов и распределяет ресурсы в соответствии с собственным бюджетным ограничением; любые трансферты доходов, труда, земли и прочих ресурсов между членами семьи задаются явным образом; и распределение ресурсов в семье рассматривается как множество принятых одним индивидуумом решений по их распределению. Передача ресурсов одним членом семьи другому и становится в этой модели предметом торга.

Попытки протестировать релевантность альтернативных моделей (прекрасно описано в выходящем Lawrence Haddad и прочие; в Doss 1996) показывает наличие существенных оснований для отказа от унитарных моделей, или, как минимум, для того, чтобы «переложить бремя доказательства» (их справедливости) на тех, кто отстаивает унитарные модели. И это даже несмотря на то, что ясного ответа на вопрос: «Какая из альтернативных моделей лучше всего описывает ситуацию?» – пока нет. Скорее правильнее было бы заявить как Katz (1996): «Унитарные, кооперативные, бескооперативные и коллективные правила принятия решений могут существовать в любом хаузхолде» – и их использование зависит от типа ресурса или типа осуществляемых расходов.

То как мы охарактеризовываем семью, воздействует не столько на академический анализ, но более на реальную экономическую политику. Лица, принимающие решения, во многих странах придерживаются унитарной модели семьи, а потому направляют ресурсы мужчинам (главам семейств), предполагая справедливое распределение ресурсов и выгод внутри семьи. Модель, основанная на торге, скорее всего, предложит разнонаправленную политику и движение ресурсов, принимая во внимание, скажем, пол получателей, поскольку благосостояние, эффективность и доступ к капиталу могут меняться в зависимости от пола. Также эта модель может направить принимающих решения (если они хотят воздействовать на внутрисемейное распределение) на действия, иные, чем влияние на цены, в частности на изменения в законах и общественных институциях (см. также Haddad и прочие 1994).

Хотя модели, основанные на торге, предлагают нам интересный путь анализа хаусхолда, но очень важно мыслить шире рамок, установленных огпничениями заранее заданной модели, но двигаться в сторону менее ограничивающих формулировок, которые допускают наличие качественных аспектов и большую сложность. Другими словами основанная на торге парадигма или подход имеют только частную ценность при анализе гендерных отношений, и при их применении мы не обязаны ограничиваться теоретико-игровыми формулировками (см. также Seiz 1991). Некоторые из этих аспектов, без всякого сомнения, могут быть включены в формальные модели. Однако, в любом случае, еще могут сохраняться ограничения, наложенные структурой модели, которых в реальном мире быть не может.